Завещание: можно ли ценить то, чего еще не терял?
Хочется говорить и писать о жизни, а не о смерти. Но наступает момент, когда всерьез задумываешься о ней и хочется поделиться с кем-то своими размышлениями. Такой момент не случайно возник и у меня. Накануне операции задумалась, а вдруг… И не успею сказать свое последнее слово близким, и всему человечеству.
Я не из тех, кому все равно, что будет потом. Я не из тех кому: «после меня – хоть потоп». Для меня важно, куда я уйду и что останется.
И если для себя я не вправе просить, ибо знаю, что получу по заслугам, то для близких своих я просила бы. Прежде всего: мудрости детям моим. Чтобы держались рядом и помнили, что мать мечтала видеть их дружными, поддерживающими друг друга в радости и в беде. Чтобы никому (никаким обстоятельствам) и никогда не позволили разъединить их тандем.
Чтобы понимали, что с возрастом дружеские связи ослабевают, а родственные становятся крепче. И важно всегда быть бережнее, внимательнее к близким. А честными по отношению ко всем.
Я хотела бы, чтобы дети знали, что я верю в них, ценю их индивидуальность. Всегда мечтала для них о жизни интересной, наполненной творчеством, яркими событиями и любовью.
«Если бы единственная цель жизни заключалась в том, чтобы поставить на смену родителям детей, которые будут жить точно так же, это повторение не имело бы никакого смысла» С.Н. Паркинсон
Хотела бы, чтобы самые близкие мне люди никогда не забывали, что я любила их и буду любить, где бы душа моя ни была. Я прошу для них счастливые лета. И никакого отчаяния по поводу меня. Ведь лучше немного раньше, но на лету. Пусть простят, если не буду с ними рядом, когда понадоблюсь.
Я многое еще хотела бы сказать любимым моим людям. Но они знают все это, потому что долго были со мной и им все известно о моих чувствах и желаниях.
«Если сегодня в последний раз / Вижу солнце и звезды и сына, / И не обрадует жадных глаз / Родной земли скупая равнина… / Что на дорогу могу сказать? / Прошу прощенья у оскорбленных, / У всех обиженных, раненых мной…» Владимир Диксон.
Только просидевший год безвылазно в душном офисе может в полную грудь насладиться прогулкой по лесу. Только тяжело переболевший может начать ценить здоровье свое и других. Весной искренне радуются солнышку все, кто устал от зимних сумерек. Только после развода по-настоящему можно оценить, что утратил. Только умирающий (или скорее – умерший) может оценить жизнь. Всем нам известны случаи переворота сознания после клинической смерти.
Вот отчего мы так мало ценим жизнь? Потому что на самом деле сложно ценить то, что имеешь.
С возрастом не то чтобы сильнее цепляешься за жизнь, просто начинаешь больше ценить разные мелочи, из которых она и состоит. Например: рассвет за окном, хорошую беседу, красиво сервированный семейный стол, письмо от друга и многое другое. Вот зачем надо доживать до зрелости. Затем, чтобы начать, наконец, ценить и любить то, что имеешь.
«… А родись я и живи на необитаемом острове, я бы даже и о самом существовании смерти не подозревал… А если нет, если бы не подозревал любил, любил ли бы я жизнь так, как люблю и любил?» И.А. Бунин
И если, как утверждал Монтень, «жизнь – это приготовление к смерти», то, может, всем нам не мешало бы периодически писать завещание?! Просто для того, чтобы ценить ЖИЗНЬ! И главное: чтобы жить достойно.
«Смерть учит человека жить». Монтень
P.S. «Жизнь не закончена, пока есть история и тот, кто может ее рассказать». И пока есть те, кто может прочесть ее и понять главное. Будьте здоровы! Надеюсь рассказать вам еще не одну историю.
Автор – Любовь Годзинская
Источник