О синхроничности

О синхроничности

На первый взгляд может показаться, что я должен начать свое объяснение данной концепции с ее точного определения. Но я решил пойти другим путем и сначала дать вам краткое описание фактов, связанных с кон­цепцией “синхронистичности”. С точки зрения этимологии, этот термин каким-то образом связан со временем, или, если точнее, с чем-то вроде одновремен­ности. Вместо “одновременности” мы можем также использовать концепцию “смыслового совпадения” двух или более событий, когда речь идет не о вероятности случая, а о чем-то другом. Статистическое – то есть вероятностное – совпадение событий, типа иногда имею­щего место в больницах “дублирования случаев”, относится к категории случайности. Группа совпадений может состоять из любого их количества и все они все равно будут находится в рамках вероятного и рациональ­но возможного. Например, человек случайно запоминает номер своего трамвайного билета. Когда он приходит домой, ему звонят по телефону и в разговоре упоминается тот же самый номер. Вечером он идет в театр и покупает билет точно с таким же номером. Эти три события образуют группу случайностей, которые хотя и происхо­дят очень редко, тем не менее полностью находятся в пределах возможности, определяемой частотой повто­рения этих действий. Я бы хотел рассказать о имевшей место в моей жизни группе случайностей, состоявшей не менее чем из шести событий:

1-го апреля, 1949 г., утром, я занес в свой блокнот надпись, содержащую образ полурыбы-получеловека. На завтрак мне подали рыбу. В разговоре кто-то упомянул об обычае делать из кого-нибудь “апрельскую рыбу”. Днем, одна из моих бывших пациенток, которую я не видел несколько месяцев, показала мне несколько впечатля­ющих картин с изображениями рыб. Вечером мне проде­монстрировали кусок гобелена с изображенными на нем морскими чудовищами и рыбами. На следующее утро я встретил свою бывшую пациентку, которая была в пос­ледний раз у меня на приеме десять лет тому назад. Этой ночью ей приснилась рыба. Несколько месяцев спустя, когда я включил этот случай в одну из своих работ и как раз закончил его описание, я вышел из дому к озеру, на то место, где я уже несколько раз побывал в течение этого утра. В этот раз я обнаружил на волноломе рыбу длиной сантиметров в тридцать. Поскольку поблизости никого не было, то я не имел представления, каким образом она сюда попала.

Когда совпадения нагромождаются таким вот образом, то они просто не могут не произвести впечатления – и чем больше их в одной группе или чем они необычнее, тем более невероятными они начинают казаться. По причинам, о которых я уже говорил в другой работе и которые не буду здесь снова описывать, я пришел к выводу, что это была группа совпадений. Хотя, следует признать, что она была более невероятной, чем простое дублирование.

В вышеприведенной истории с трамвайным билетом, я сказал, что человек “случайно” обратил внимание на номер и запомнил его, чего он, как правило, не делал. Это создало основу для серии случайных событий, но я не знаю, что побудило его запомнить номер. Мне представ­ляется, что при оценке подобной группы случайностей в этот момент в дело вступает фактор неопределенности, который требует особого внимания. Нечто подобное я наблюдал и в других случаях, однако так и не сумел сделать никаких толковых выводов. Но иногда трудно отделаться от впечатления, что имеет место предчувствие наступления серии определенных событий. Это впечат­ление еще более усиливается, когда речь идет о случаях типа следующего: человек думает о том, что он может встретить на улице своего старого друга, но выйдя из дому к своему разочарованию сталкивается с незнаком­цем. Однако, завернув за угол, он встречает этого самого друга. Случаи такого рода происходят в самых разных формах и, очень часто, мгновенно вызывают удивление, но, как правило, быстро забываются.

Что ж, чем больше нагромождается “предвиденных” деталей события, тем сильнее впечатление существо­вания предчувствия, и тем невероятнее кажется случай­ность. Я помню приключившуюся с моим другом-студен­том историю, когда отец пообещал ему путешествие в Испанию, если он успешно сдаст выпускные экзамены. В результате моему другу приснилось, что он гуляет по испанскому городу. Улица привела его на площадь, на которой находился готический собор. Мой друг повернул направо, за угол, на другую улицу. На ней он увидел красивую карету, запряженную двумя булаными ло­шадьми. А потом он проснулся. Он рассказал мне этот сон, когда мы сидели в компании за столом и пили пиво. Вскоре после этого, он успешно сдал экзамены, отправился в Испанию и там, гуляя по улице, узнал город из своего сна. Он нашел и площадь и собор, которые точно соответствовали тем, что приснились ему. Он хотел пойти прямо к собору, но потом вспомнил, что во сне он повернул направо, за угол, на другую улицу. Ему было любопытно узнать, будет ли и дальше действительность соответствовать сну. Не успел он повернуть за угол, как на самом деле увидел карету, запряженную двумя була­ными лошадьми.

Как я обнаружил в большом количестве случаев, sen­timent du deja-vu (Ощущение уже виденного (фр.) — субъективное ощущение, что новый опыт настоящего уже переживался прежде. Прим. ред. ) основывается на предчувствии во время сна, но мы видим, что это предчувствие может посетить человека и в часы бодрствования. В таких случаях простая случайность становится крайне малове­роятной, потому что совпадение известно заранее. Оно утрачивает свой случайный характер не только психо­логически и субъективно, но и объективно, поскольку накопление совпадающих деталей неизмеримо уменьшает вероятность случайности, как определяющего фактора. (Дарье и Фламмарион определяют вероятность пред­чувствия смерти в диапазоне от 1 к 4.000.000 до 1 к 8.000.000.)2. Так что в данных случаях неуместно говорить о “случайности” происходящего. Это уже вопрос “смыслового совпадения”. Как правило, его объясняют предчувствием – иными словами, предвидением. Люди также говорят о ясновидении, телепатии и т. д., не будучи, однако, в состоянии объяснить, в чем заключают­ся эти способности или какие “средства связи” они используют для того, чтобы сделать отдаленные во вре­мени и пространстве события доступными нашему восприятию. Все эти идеи являются обычными на­званиями; это не научные концепции, которые могут считаться формулировкой принципа, ибо никому еще не удалось построить причинный мост между элементами, образующими “смысловое совпадение”.

Большая заслуга Дж. Б. Рейна заключается в том, что он создал надежную основу для работы в обширном поле этих феноменов, экспериментируя с экстрасенсорным восприятием (ЭСВ). Он использовал колоду из 25-ти карт, разделенных на 5 групп по 5 карт в каждой. Каждая группа имела свой знак (звезда, квадрат, круг, крест, две волнистые линии). Эксперимент проводился следующим образом. В каждой серии колода раскладывалась 800 раз таким образом, чтобы подопытный не мог видеть карты. Затем его просили угадывать карты по мере их перево­рачивания. Вероятность правильного ответа составляет 1 к 5-ти. Результат, вычисленный на основании очень больших чисел, был следующим – в среднем 6.5 точных попаданий. Вероятность случайного отклонения на 1.5 составляет только 1 к 250000. Некоторые индивиды дали вдвое больше точных попаданий. В одном случае все 25 карт были угаданы верно и вероятность этого составляет 1 к 298023223 – 876963125. Пространственное расстояние между экспериментатором и подопытным было увеличено с нескольких метров до 6000 километров и это совершен­но не повлияло на результаты.

Второй тип эксперимента – подопытного просят дога­даться, как именно будут разложены карты в близком или отдаленном будущем. Временной фактор увеличивался с нескольких минут до двух недель. Результат этих эк­спериментов показал вероятность 1 к 400000.

Третий тип эксперимента – подопытный должен попы­таться повлиять на бросаемые механизмом кости так, чтобы выпало нужное ему число. Результаты этого так называемого психокинетического эксперимента (ПК) ста­новились все более положительными по мере увеличения количества костей, бросаемых за один раз.

Результат пространственного эксперимента является относительно надежным доказательством того, что психе может до определенной степени преодолевать простран­ственный фактор. Временной эксперимент доказывает, что временной фактор (по крайней мере в смысле будущего) может стать психически относительным. Эксперимент с костями доказывает возможность психичес­кого воздействия на движущиеся тела, что не удиви­тельно, принимая во внимание психическую относитель­ность пространства и времени.

Концепция энергии явно неуместна в экспериментах Рейна и, тем самым, исключаются все идеи о передаче на расстояние какой-либо силы. Не годится также и закон причинности – факт, на который я указал тридцать лет тому назад. Ибо мы не можем постигнуть, каким образом будущее событие могло быть вызвано событием в насто­ящем времени. Поскольку в настоящее время невозмож­но дать какое-либо “причинное” объяснение, мы пока что вынуждены предположить, что на сцену вышли невероят­ные происшествия беспричинной природы – то есть “смысловые совпадения”.

Рассматривая удивительные результаты опытов Рейна, мы должны также обратить внимание и на другой уста­новленный им факт – в каждой серии экспериментов первые попытки давали лучшие результаты, чем последу­ющие. Уменьшение количества точных попаданий было связано со сменой настроения подопытного. Хорошие результаты объяснялись его первоначальным уверенным и оптимистичным настроем. Скептицизм и безразличие давали противоположный эффект, то есть они создавали неблагоприятное расположение духа. Поскольку резуль­татам этих экспериментов нельзя дать ни “энергетичес­кое”, ни “причинное” объяснения, то из этого следует, что эмоциональный фактор имеет значение в качестве условия, хотя и необязательного, при котором феномен может произойти. Тем не менее, исходя из результатов Рейна, мы можем ожидать 6.5 точных попаданий вместо всего лишь 5-ти. Но нельзя предсказать заранее, когда именно произойдет точное попадание. Если бы это было так, то мы имели бы дело с закономерностью, а это противоречило бы всей природе этого явления. Как уже было сказано, оно обладает невероятным характером “удачного выстрела” или происшествия, которое случает­ся с частотой, несколько выше вероятной, и, как правило, зависит от определенного эмоционального состояния.

Это наблюдение неоднократно подтверждалось и оно наводит на предположение, что психический фактор, который модифицирует или даже исключает принципы, лежащие в основе мировоззрения физика, связан с эмоциональным состоянием субъекта. Хотя феномено­логия экстрасенсорного и психокинетического эк­спериментов может быть значительно обогащена даль­нейшими экспериментами вышеописанного типа, иссле­дователь, который захочет углубиться в ее основу, должен будет задуматься о природе присутствующей здесь эмоциональности. Поэтому я сосредоточил свое внимание на определенных наблюдениях и ощущениях, которые, как я могу с уверенностью сказать, “навязались” мне за время моей долгой врачебной практики. Они относятся к спонтанным “смысловым совпадениям” такой низкой степени вероятности, что поначалу в них просто невозможно поверить. Поэтому я опишу вам только один случай такого рода, просто в качестве примера, харак­теризующего всю категорию этих явлений. Совершенно все равно, откажитесь ли вы поверить в этот конкретный случай или отмахнетесь от него с объяснением ad hoc ( Для данного случая (лат.) — Прим. ред. ).

Я мог бы рассказать вам великое множество таких историй, которые, в принципе, не более удивительны или невероятны, чем неопровержимые результаты, получен­ные Рейном, и вы вскоре поймете, что почти каждый случай требует индивидуального объяснения. Но причинное объяснение, единственно возможное с точки зрения естественной науки, оказывается несостоятель­ным из-за психической относительности пространства и времени, которые являются обязательными условиями причинно-следственных связей.

Героиней этой истории является молодая пациентка, которая, несмотря на обоюдные усилия, оказалась психологически закрытой. Трудность заключалась в том, что она считала себя самой сведущей по любому вопросу. Ее великолепное образование дало ей в руки идеально подходящее для этой цели “оружие”, а именно, слегка облагороженный картезианский рационализм с его безуп­речно “геометрической”3 идеей реальности. После не­скольких бесплодных попыток “разбавить” ее рациона­лизм несколько более человечным мышлением, я был вынужден ограничиться надеждой на какое-нибудь неожиданное и иррациональное событие, на что-то, что разнесет интеллектуальную реторту, в которой она себя запечатала. И вот, однажды, я сидел напротив нее, спиной к окну, слушая поток ее риторики. Этой ночью ее посетило впечатляющее сновидение, в котором кто-то дал ей золотого скарабея – ценное произведение ювелирного искусства. Она все еще расссказывала мне этот сон, когда я услышал тихий стук в окно. Я обернулся и увидел довольно большое насекомое, которое билось о стекло, явно пытаясь проникнуть с улицы в темную комнату. Мне это показалось очень странным. Я тут же открыл окно и поймал насекомое, как только оно залетело в комнату. Это был скарабеевидный жук или хрущ обыкновенный (Cetonia aurata), желто-зеленая окраска которого очень сильно напоминала цвет золотого скарабея. Я протянул жука моей пациентке со словами: “Вот ваш скарабей”. Это событие пробило желаемую брешь в ее рационализме   и сломало лед ее интеллектуального сопротивления. Теперь лечение могло принести удовлетворительные результаты.

Эта история – не более чем парадигма бесчисленных случаев “смысловых совпадений”, которые наблюдались не только мною, но и многими другими, и обильно задокументированы. Они включают в себя все, что относится к категории ясновидения, телепатии и т. д., от подтвержденного очевидцами видения Сведеборгом боль­шого пожара в Стокгольме до недавнего рассказа марша­ла авиации сэра Виктора Годара о сновидении неизвест­ного офицера, в котором была предсказана действительно имевшая впоследствии место авария самолета Годара.4

Все упомянутые мною феномены можно разделить на три категории:

1) Совпадение психического состояния наблюдателя с происходящим в момент этого состояния, объективным, внешним событием, которое соответствует психическому состоянию или его содержимому (например, скарабей), в котором не прослеживается причинная связь между психическим состоянием и внешним событием, и в котором, учитывая психическую относительность времени и прост­ранства, такой связи не может и быть.

2) Совпадение психического состояния с соответству­ющим (происходящим более-менее в то же время) внешним событием, имеющим место за пределами восприятия наблю­дателя, то есть на расстоянии, удостовериться в котором можно только впоследствии (например, стокгольмский пожар).

3) Совпадение психического состояния с соответству­ющим, но еще не существующим будущим событием, кото­рое значительно отдалено во времени и реальность которого тоже может быть установлена только впоследствии.

События групп 2 и 3 еще не присутствуют в поле зрения наблюдателя, но уже ему известны, если, конечно, их реальность будет подтверждена. Поэтому я назвал эти события “синхронистическими”, что не следует путать с “синхронными”.

Наш обзор столь широкого поля ощущений был бы неполным, если бы мы упустили из виду так называемый метод “ворожбы”. Ворожба претендует если не на соз­дание “сихронистических” событий, то, по крайней мере, на умение поставить их себе на службу. Примером тому является “метод оракула” из “Книги перемен”, подробно описанный доктором Гельмутом Вильгельмом.5 В “Книге перемен” высказывается предположение, что существует “синхронистическое” соответствие между психическим сос­тоянием задающего вопросы и отвечающей на них гексаграммой. Гексаграмма образуется либо произвольным делением 49-ти стеблей тысячелистника, либо брошен­ными наугад тремя монетами. Результат этого метода неоспоримо интересен, но, насколько я понимаю, он не дает нам никакого инструмента для объективной оценки фактов, то есть для их статистической оценки, поскольку психическое состояние, о котором идет речь, слишком неопределенно и слишком неопределимо. То же самое относится и к геомантическим экспериментам, основан­ным на тех же принципах.

Мы оказываемся в несколько более благоприятном положении, когда обращемся к астрологическому методу, поскольку он предполагает “смысловое совпадение” ас­пектов и расположении планет с характером или имеющим место в данный момент психическим состоянием задающего вопросы. В свете недавних астрофизических исследований, астрологическое соответствие, вероятно, связано не с синхронистичностью, а, скорее, с причинной связью. Как продемонстрировал профессор Макс Кнолл 6, солнечное протонное излучение подвергается такому сильному воздействию планетных соединений, оппозиций и квадратур, что возникновение магнитных бурь может быть предсказано с большой долей точности. Может быть установлена связь между кривой магнетических возму­щений на земле и уровнем смертности, которая подт­вердит неблагоприятное влияние соединений, оппозиций и квадратур и благоприятное влияние тринов и секстилей. Так что, скорее всего, здесь идет речь о причинной связи, то есть о законе природы, который исключает синхронистичность или ограничивает ее. В то же самое время зодиакальная квалификация домов, кото­рая играет большую роль в гороскопе, создает осложнение в том смысле, что астрологический зодиак, хотя и соответствует календарю, не совпадает с реальными соз­вездиями. В результате прецессии они сместились почти на целый платонов месяц с того времени, когда точка весеннего равноденствия была в нуле Овна, то есть примерно в начале нашей эры. Поэтому любой, кто сегодня рождается под знаком Овна (по календарю), на самом деле рождается под знаком Рыб. Просто его рож­дение происходит в то время, которое примерно в течение двух тысяч лет именовалось эпохой “Овна”. Астрология предполагает, что это время является решающим факто­ром. Возможно, что этот фактор, как и возмущения в магнитном поле земли, связан с сезонными флуктуациями, которым подвержено солнечное протонное излу­чение. Поэтому нельзя сбрасывать со счетов возможность того, что зодиакальные расположения могут также пред­ставлять причинный фактор.

Хотя психологическое толкование гороскопов по-прежнему является очень туманным делом, тем не менее сегодня уже есть перспектива их “причинного” толко­вания в соответствии с законами природы. Соответствен­но, у нас больше нет оснований определять астрологию, как “ворожбу”. Астрология находится в процессе превра­щения в науку. Но поскольку в ней остаются большие белые пятна, некоторое время тому назад я решил проде­лать опыт и выяснить, насколько общепринятая астро­логическая традиция способна выдержать статистическое исследование. Для этого мне был необходим конкретный и неоспоримый факт. Мой выбор пал на брак. С античных времен традиционное убеждение в отношении брака за­ключалось в том, что в гороскопе партнеров по браку имеет место соединение солнца и луны, то есть Солнце   с орбисом в 8 градусов у одного партнера, в соединении с луной другого. Другая, не менее древняя, традиция считает еще одной характеристикой брака луна в соединении с луной  Такое же значение имеют соединения асцендента (Асц.) с большими светилами.

Вместе со своей сотрудницей, Лилианой Фрей-Рон, я для начала изучил 180 браков, то есть 360 гороскопов7, и сравнил 50 наиболее важных аспектов, которые могли быть характеристиками брака, а именно, соединения и оппозиции солнца луны Марса Венеры Асц. и Десц. Я получил следующее: максимальный результат в десять процентов соответствовал солнце соед. луной. Профессор Маркус Фирц из Базеля, который любезно взял на себя труд высчитать вероятность полученного мною результата, проинформировал меня, что возможность получения вы­шедшей у меня цифры составляет 1: 10 000. Мнения нескольких математиков и физиков, с которыми я прокон­сультировался насчет значимости этой цифры, раздели­лись: некоторые нашли ее большой, другие в этом усомнились. Наша цифра не дает возможности делать какие-либо выводы, поскольку 360 гороскопов – это слишком мало с точки зрения статистики.

За время статистической проработки аспектов этих 180 браков наша коллекция увеличилась, и когда мы собрали еще 220 браков, эту часть мы подвергли отдельному изучению. Как и в первом случае, материал изучался в том виде, в каком он к нам попадал. Он не отбирался по каким-то особым признакам и брался из самых разных источников. Изучение второй части материала дало максимальную цифру в 10.9 процента для луна соед. луной  Вероят­ность получения этой цифры также составляет 1:10 000.

Наконец, образовалась третья группа из 83-х браков, которая тоже была изучена отдельно. Результат был следующим: максимум 9.6 процентов для луна соед.  Асц. Вероятность получения этой цифры примерно такова: 1:3000. 8

Сразу же бросается в глаза тот факт, что все соеди­нения являются лунными, что соответствует астрологи­ческим ожиданиям. Но странность заключается в том, что здесь обнаружились три основные расположения гороско­па,солнце, луна и Асц. Возможность совпадения солнце соед. луной и луна соед. луной составляет 1:100 000 000. Совпадение трех лунных соединений с солнцем, луной и Асц. имеет вероятность 1:3х1011; иными словами, вероятность простой случайности на­столько низка, что мы вынуждены подумать о существовании фактора ответственного за это. Эти три группы настолько маленькие, что нельзя сделать никаких (или почти никаких) теоретических выводов, исходя из инди­видуальных вероятностей 1:10 000 и 1:3000. Однако, слу­чайное совпадение настолько невероятно, что нельзя удер­жаться от предположения о существовании сильного фак­тора, приведшего к этому результату.

Возможность существования научно доказуемой связи между астрологическими данными и протоновым излу­чением в данном случае не может послужить объяс­нением, поскольку индивидуальные вероятности 1:10000 и 1:3000 слишком велики (Юнг имеет в виду, что это возможные вероятности получения вышеуказанных результатов ( в среднем 10 % пар действительно имели лунные соединения). При соотношениях 1:3000 — 1:10000 результаты действительно могут быть случайными и вероятными. Для того, чтобы они стали невероятными (синхронистичными) требуется значительно более низкое отношение. – Прим. ред.), чтобы мы могли с уверен­ностью считать наши результаты чем-то большим, чем простой случайностью. Кроме того, максимумы гасят друг друга, как только начинаешь делить браки на большее количество групп. Для установления статистической регулярности солнечных, лунных и асцендентных соединений потребуются сотни тысяч семейных гороско­пов, и даже тогда результат будет сомнительным. Однако, если вообще обнаружится нечто невероятное, типа трех классических лунных соединений, то это можно будет объяснить только как результат умышленного или не­умышленного жульничества, или же именно как “смысло­вое совпадение”, то есть синхронистичность,

Хотя в начале я посчитал своим долгом выразить сомнение в “ворожейном” характере астрологии, сейчас, в свете результатов своего астрологического экспери­мента, я вынужден его признать. Беспорядочный сбор семейных гороскопов, которые просто нагромождались друг на друга по мере их извлечения из самых разных источников и также произвольно были поделены на три неравные группы, соответствовали оптимистичным ожиданиям исследователей и нарисовали общую картину, которую вряд ли можно было улучшить с точки зрения астрологической гипотезы. Успех эксперимента полнос­тью соответствует результатам эксперимента Рейна по экстрасенсорному восприятию, на которые также благот­ворно повлияли ожидания, надежда и вера. Однако, ни с одним результатом не связывались какие-либо конкрет­ные ожидания. Наш выбор 50 аспектов является тому доказательством. После того, как мы исследовали первую группу, действительно существовала небольшая надежда на то, что результаты исследования второй группы подт­вердят солнце соед. с луной . Но мы были разочарованы. Для повтор­ного исследования мы выбрали большую группу, чтобы усилить уверенность. Но в результате мы получили луну соед. с луной . Исследуя третью группу, мы уже не очень рассчитывали на подтверждение луна соед. с луной , и результат действительно был другим.

То, что случилось в третьей серии можно назвать необычным происшествием, по всей видимости уникаль­ным примером “смыслового совпадения”. Если подобные вещи производят на вас впечатление, вы можете назвать этот случай небольшим чудом. Однако, в наше время мы должны рассматривать чудеса в несколько ином свете. Эксперименты Рейна продемонстрировали, что простран­ство и время, а значит и причинность, являются факто­рами, которые можно исключить, в результате чего ста­новится возможным беспричинный феномен, еще называ­емый “чудом”. Все природные явления такого рода являются уникальными и чрезвычайно любопытными комбинациями случайностей, образовавших единое целое благодаря общему для всех них значению. Хотя “смысло­вые совпадения” бесконечно разнообразны в своей фено­менологии, будучи беспричинными событиями, они, тем не менее, образуют элемент, который является частью научной картины мира. Причинность – это способ, каким мы объясняем связь между двумя последовательными событиями. Синхронистичность указывает на параллель­ность времени и смысла между психическими и психофизическими событиями, которую наука пока что неспособна свести к общему принципу. Сам этот термин ничего не объясняет, он просто указывает на существование “смысловых совпадений”, которые сами по себе являются случайными происшествиями, но настолько не­вероятными, что мы вынуждены предположить, – они основаны на некоем принципе или на каком-то свойстве эмпирического мира. Между параллельными событиями нельзя проследить никакой взаимной причинной связи, и именно это и придает им характер случайности. Единственной заметной и доказуемой связью между ними является общность смысла или эквивалентность. Древ­няя теория соответствия была основана на ощущении таких связей – теория, высшей точкой, а заодно и времен­ным концом которой стала идея Лейбница о заранее установленной гармонии. После чего эту теорию заме­нили причинностью. Синхронистичность – это современ­ный и модернизированный вариант устаревшей кон­цепции соответствия, взаимопонимания и гармонии. Он основан не на философских предположениях, а на эмпирических ощущениях и экспериментальной работе.

Синхронистические феномены доказывают возмож­ность одновременной смысловой эквивалентности разно­родных, причинно не связанных друг с другом процессов; иными словами, они доказывают, что воспринятое наблю­дателем содержимое может быть, в то же самое время, представлено каким-то внешним событием, причем без всякой причинной связи. Из этого следует или что психе расположена вне пространства, или что пространство родственно (связано) с психе. То же самое относится к временному (темпоральному) определению психе и к психической относительности времени. Нет нужны кого-либо убеждать в том, что подтверждение верности этих открытий не может не иметь далеко идущих последствий.

К сожалению, будучи ограниченным временными рам­ками лекции, я могу дать лишь очень общий обзор обширной проблемы “синхронистичности”. Тем из вас, кто хочет более глубоко познакомиться с этим вопросом, я бы порекомендовал свою, готовящуюся к изданию, работу под названием “Синхронистичность: акаузальный объединяющий принцип”. Она выйдет в одном томе с работой профессора В. Паули. Том будет называться “Толкование природы и психе”.9

2 Смотри Синхронистичность: акаузальный объединяющий принцип, пар. 830. — Изд.

3 Декарт демонстрировал свои предположения с помощью “гео­метрического метода”. – Изд.

4 Этот случай лег в основу сюжета английского фильма “Ночь, когда выпало мое число”. – Изд.

5 В своей лекции на конференции в Эранос в 1951 г., под названием “Концепция времени в Книге Перемен”. — Изд.

Q Лекция на тему “Трансформация науки в наше время”, прочитан­ная на той же конференции. — Изд.

7 Это материал был собран из разных источников. Это просто были гороскопы семейных людей. Никакого отбора не было. Мы наугад собрали все гороскопы семейных пар, которые нам попались.

8 Эти и последующие цифры были потом пересмотрены профессо­ром Фирцом и значительно уменьшены. См. пар. 901 “Синхронистичности”. — Прим. изд.

9 Смотри следующую работу. – Прим. изд.