Капризы детские [лат. capra — коза] — особенность поведения ребенка, выражающаяся в нецелесообразных и неразумных действиях и поступках, в необоснованном противодействии окружающим, сопротивлении их советам и требованиям, в стремлении настоять на своем, иногда небезопасном или абсурдном требовании. Внешними проявлениями К. д. чаще всего выступают плач и двигательное возбуждение, принимающие в тяжелых случаях форму "истерики". К. д. могут носить случайный, эпизодический характер и возникать в результате эмоционального переутомления; как признак или следствие физического недомогания или же выступать своеобразной детской реакцией раздражения на препятствие, запрет. Вместе с тем, К. д. часто принимают вид стойкого и привычного поведения в общении с окружающими (особенно близкими взрослыми) как средство достижения своих желаний и могут в дальнейшем стать укоренившейся чертой характера. В норме естественным (хотя и необязательным) является учащение К. д. в периоды кризисов возрастных, когда ребенок особенно чувствителен к воздействиям взрослых и их оценкам, трудно переносит запреты на осуществление своих замыслов. При уважительном отношении взрослых к личным намерениям и возросшим запросам детей К. д. относительно легко преодолеваются и исчезают из поведения детей без следа. Наиболее типичными ошибками взрослых, вызывающими К. д., являются: 1) Авторитарность или гиперопека, подавляющие возросшую инициативность и самостоятельность детей. В этом случае у них возникают "капризы обиженного". 2) Заласкивание ребенка, потакание всем его прихотям при полном отсутствии разумных требовании к нему ("капризы баловня"). 3) Отсутствие необходимой ребенку опеки, безразличное (мало эмоциональное) или неотчетливо выражаемое отношение к позитивным и негативным образцам поведения и действиям ребенка, отсутствие четкой системы поощрения и наказания ("капризы безнадзорного"). Преодоление капризности в поведении ребенка требует четкого определения причины, вызвавшей ее к жизни, и изменения стиля общения с малышом.

Т.В. Ермолова

КАПЛАН Анна Иосифовна (1922—1983) — российский психолог, дефектолог, д-р психологических наук (1976). Училась на историческом фак-те МГУ (1939—1941), закончила лечебный фак-т Московского медицинского ин-та МЗ РСФСР по специальности врач-офтальмолог (1945) и ординатуру ин-та (1945—1948). Работала ассистентом кафедры в ММИ МЗ РСФСР (1949—1952), врачом-офтальмологом в Московском городском врачебно-физкультурном диспансере (1952—1961), с 1961 г. — в Институте дефектологии АПН СССР. К. проводила работу по изучению и использованию остаточных зрительных функций у слепых учащихся специальных школ.

Разрабатывала общие проблемы детской слепоты, исследовала основные ее клинические формы (Охрана остаточного зрения в школе для слепых детей, 1965). Данные, полученные при изучении свойств остаточного зрения, использовались при организации обучения детей. Особое внимание в работах К. уделялось исследованию цветового компонента остаточного зрения. В этих целях для оценки остаточного зрения ею был введен коэффициент устойчивости цветоразличения, величина которого связана с состоянием нейропсихической сферы. Значительная часть исследований К. была направлена на изыскание возможностей целенаправленного развития зрительного восприятия детей с остаточным зрением ("Детская слепота. Цветовое остаточное зрение", 1979).

В.А. Сумарокова

КАПИТАЛ ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ - совокупность приобретенных знаний, навыков, умений, опыта, жизненной мудрости, ценностей и норм, повышающая шансы индивида на рынке труда в терминах размера совокупной заработной платы и условий труда. Понятие "К.Ч." было введено в работах экономистов социально-ориентированной чикагской школы в начале 1960-х. Т. Шульц использовал его в самом широком смысле, включая миграцию и здоровье.

В работах Г. Беккера (Нобелевская премия, 1992), Дж. Минсера и М. Фридмана основным проявлением К.Ч. служило формальное и неформальное образование.

Основными свойствами К.Ч. являются неотчуждаемость от индивида, воплощенность, непередаваемость (хотя порождаемые услуги могут быть предметом купли-продажи); относительно низкий индивидуальный контроль за скоростью и формами приобретения; экономические последствия для общества и индивида; аккумулируемость в течение длительного времени и на основании уже имеющегося финансового, человеческого и социального капиталов; приносит экономические блага лишь при условии дополнительных усилий (инвестиций времени в оплачиваемую работу). Подобно финансовому капиталу, необновляемый К.Ч. подвержен истощению и устареванию.

Возможности межиндивидуального преобразования капиталов ограничены и сводятся главным образом к финансовым вкладам родителей в образование детей. Связи на надындивидуальном уровне более очевидны: социальные связи и отношения в семье (социальный капитал), и финансовые инвестиции способствуют получению К.Ч., а накопленный К.Ч. ведет к приобретению социальных норм, толерантности и доверия (капитал социальный - см.), а также к техническому прогрессу и росту экономического производства.

В отношении образования обычно различают общий и специфический К.Ч. Первый связан с получением универсальных навыков и знаний, повышающих шансы индивида на рынке труда, иногда в разных профессиональных областях.

Его приобретают в основном в формальных образовательных институтах, открытых курсах и повседневных взаимодействиях. Под вторым понимают знания и умения, специфические для сектора или отрасли (напр., маркетинг или сельское хозяйство), отдельной организации или фирмы. Специфический капитал связан с социализацией внутри организации, приобретением полезных контактов, знакомством с организационным кодексом норм и рабочими секретами. Овладение им облегчает индивиду продвижение по служебной лестнице, получение прибавок и иных благ внутри данной организации. Кроме того, различают количественные и качественные аспекты К.Ч. Последние отражают качество и репутацию образовательного института, достигнутый технический прогресс.

>Анализ, проведенный Г. Беккером, показывает устойчивую связь между образованием, измеренным в годах учебы в формальных заведениях, и последующими заработками. Превышение доходов выпускников колледжей над доходами выпускников школ во второй половине прошлого века в США составляло 40-60%, за исключением 1970-х, когда различия упали до 30% и вызвали тревогу социальных исследователей и экономистов (книга М.

Фридмана "Сверхобразованные американцы"). Беккер показал, что при условии статистического контроля за расходами на образование (плата за обучение и отсроченная обучением возможность получать зарплату) и ряда социально-экономических переменных, экономические дивиденды К.Ч. остаются устойчиво высокими в рыночных обществах. Беккер распространил предположения теории К.Ч. на брачно-репродуктивное поведение.

В частности, более образованные люди имеют более высокую рыночную стоимость и потому более придирчиво ведут себя на "рынке" женихов и невест, отсрочивая момент вступления в брак. Многие исследователи не находят эмпирического подтверждения подобным предсказаниям. Г.-П. Блоссфельд, используя анализ событийный (см.), показал, что действительным предиктором времени вступления в брак является не накопленное образование, а сам факт занятости в учебных программах. Другими словами, более позднее создание семьи отражает рациональное биографическое решение получить образование и лишь затем заниматься другими делами.

Теория К.Ч. претендует на объяснение различий в доходах в связи с образованием и возрастом; связь безработицы с индивидуальным уровнем навыков и знаний; более частой смены мест работы и более интенсивное посещение курсов в начале трудовой биографии; патернализм в странах с отсутствием рыночных отношений. Тем не менее многие социологи и особенно экономисты настороженно относятся к теории К.Ч. в ее строгой формулировке.

Дело в том, что теории строятся на не совсем реалистичных предположениях о совершенной конкуренции на рынках труда, взаимозамещаемости разных форм К.Ч. и равной доступности образовательной возможности для индивидов. Объективная и субъективная ценность образования также различна в разных странах, культурах и для разных поколений. Так, год, проведенный в университете, имел разную цену для поколения 1950-х и в настоящее время.

Понятийный аппарат теории К.Ч. используется международными организациями для мониторинга устойчивого развития наций. Устойчивость означает монотонный рост измеренных показателей.

В качестве таковых используется 4 группы агрегированных индикаторов, по два для образования и здоровья. Исходные образовательные индикаторы для межстранового сравнения включают характеристики образовательной инфраструктуры, соотношение между студентами и преподавателями, качество и количество образовательных материалов; итоговые индикаторы - результаты стандартизованных тестов грамотности, доля населения, окончившего вузы, и т.д. Исходные показатели здоровья - количество докторов и койкомест на 1000 чел., доля населения, обслуживаемого государственной и страховой медициной, расходы на медицинские исследования, показатели экологии (качество воды) и стиля жизни (доля курящих); итоговые - взрослая и детская смертность, заболеваемость отдельными болезнями, ожидаемая продолжительность жизни, скорректированная на состояние здоровья населения.

Актуальными проблемами теории являются разработка показателей, сопоставимых во времени и по странам; включение в модели форм обучения, специфических для организаций; концептуализация неформальных средств приобретения К.Ч.

С.В. Сивуха

КАПИТАЛ СОЦИАЛЬНЫЙ - понятие, введенное П. Бурдье (см.) в статье "Формы капитала" (1983) для обозначения социальных связей, которые могут выступать ресурсом получения выгод. Источники этой идеи можно найти у Токвиля (см.), Зиммеля (см.), Дюркгейма (см.) и М. Вебера (см.). По Бурдье, К.С. является продуктом общественного производства, материальных и тем самым классовых практик, средством достижения групповой солидарности. В таком понимании К.С. выступает не только и не столько причиной экономических выгод, сколько проявлением социально-экономических условий и обстоятельств; он является групповым ресурсом и не может быть измерен на индивидуальном уровне.

Связи между экономическим развитием общества и размером совокупного К.С. опосредованы политическим строем, религиозными традициями, доминирующими ценностями. Последователи Бурдье используют в основном качественные, этнографические и исторические методы оценки К.С. общностей.

Иная концепция была предложена Дж. Колманом в статье "Социальный капитал в производстве человеческого капитала" (1988).

Занимаясь процессами диффузии и влияния, социологическим анализом образования и коллективного действия, Колман основывал свое понимание К.С. на эмпирической традиции в американской социологии (антропологических исследованиях социальных сетей - см. - Л. Уорнера, сельской и городской социологии) и теории человеческого капитала (см. Капитал человеческий) Г. Беккера. К.С. является общественным благом, но создается свободным и рациональным индивидом для достижения собственных выгод.

Этот процесс предполагает социальный контракт, набор социальных норм, социальных обменов и, следовательно, некоторый базовый уровень доверия. Последователи Колмана рассматривают К.С. как атрибут индивида, дающий ему серьезные преимущества в достижении жизненных целей, карьере, защите имущества, доступе к информации. К.С. рассматривается как основа либерального общества. Экономическое значение К.С. состоит в том, что он уменьшает издержки на координацию совместной деятельности, заменяя контракты, формальные правила и бюрократические процедуры отношениями доверия, усвоенными профессиональными стандартами, этикой общения - теми неформальными нормами, которые передаются культурными традициями и образованием. Как и другие формы капитала, К.С. приносит дивиденды лишь в случае его активного использования: обмена, интериоризации и экстериоризации.

На индивидуальном уровне к получаемым выгодам К.С. относятся уровень здоровья, воспитание и обучение детей, возможности поиска работы, удовлетворенность жизнью, высвобождение времени (использование услуг), когнитивная простота мира (отсутствие необходимости самостоятельно решать все проблемы), более широкая социальная идентификация; на организационном - снижение текучести кадров, преемственность персонала, неформальные возможности повышения квалификации, коллективный прирост знаний, преемственность организационного поведения; на уровне общества - облегчение социального контроля и передачи социального опыта, солидарность, удешевление бюрократической машины.

Серьезное внимание исследователей к этой проблематике было привлечено работами Р. Патнэма (напр.,

"Игра в кегли в одиночку: крах и возрождение американского сообщества", 2000), в которых использовалась трехфакторная модель К.С.: нормы взаимности, доверие и социальные сети. Два первых фактора являются по существу социально-психологическими атрибутами индивида. Поэтому Патнэм измеряет К.С. с помощью индивидуальных индикаторов, таких, как интенсивность и сила контактов, членство в общественных объединениях, электоральная активность, удовлетворенность взаимоотношениями, соблюдение норм взаимности, чувство безопасности, доверие к соседям и социальным институтам. Групповые или территориальные показатели получают посредством агрегации индивидуальных.

В анализе экономического развития нескольких регионов мира Патнэм показал, что изменение качества социальных отношений предшествовало экономическому развитию. Этот результат противоречит данным Бурдье и встречен социологами скептически. В частности, объяснения Патнэма не лишены тавтологии, недооценивают роль традиции и религиозных предписаний, не учитывают сложившихся структур родственных связей, являются по существу западноцентристскими и строятся на идеях протестантской этики (см.). В исследованиях динамики К.С. в

США Патнэм констатирует существенный спад общественной активности в 1970-1980-е в электоральном и политическом поведении, волонтерском участии в программах неправительственных организациях, участии в добровольных ассоциациях, чтении газет, посещении родственников и друзей, коллективном времяпрепровождении. Проведенный анализ практически не учитывает поколенный эффект (дети Великой депрессии, послевоенного демографического скачка и дети 1980-х), изменение условий и стиля жизни (урбанизация, территориальная мобильность), развитие электронных средств коммуникации и новых форм досуга. Бурная активность неправительственных организаций в предыдущие десятилетия могла отражать чрезмерную политизацию частной жизни. Не получили объяснения другие эмпирические факты, напр., высокие показатели измеряемого К.С. в чернокожих гетто.

>Несмотря на критику, индивидуалистический подход к измерению К.С. доминирует в исследовательской программе Всемирного банка, посвященной устойчивому развитию стран и регионов, и большинстве экономических и социологических моделей. Индивидуальные индикаторы К.С. включаются в опросники Всемирного опроса ценностей.

К ним относятся вопросы: Сколько своих соседей вы знаете по именам? Присматривают ли соседи за вашей квартирой во время вашего отпуска? Часто ли сталкиваетесь в магазинах с друзьями? Как много у вас знакомых? Часто ли разговариваете по телефону с родственниками? Приглашаете ли вы к себе домой коллег? Сколько раз вы обращались за советом к другим людям за последние три месяца?

Считаете ли вы свой район безопасным? Считаете ли вы, что полиции/милиции в вашем городе можно доверять? Знаете ли вы, кто является депутатом местного представительного органа от вашего округа? Насколько вы терпимы к людям, поведение и привычки которых сильно отличаются от ваших? Легитимность усреднения подобных показателей проблематична, поскольку любая агрегация теряет эффект социальности, связности.

>Одним из индикаторов К.С. является принадлежность к группам, наличие контактов. Однако качество и интенсивность этих контактов определяются факторами, внешними по отношению к теории К.С. Так, полезность слабых связей (см.) увеличивается обратно пропорционально рыночному развитию. Наличие структурных дыр (см.) в социальных связях существенно в среде с высокой конкуренцией. Искусственное поддержание структурных дыр снижает уровень взаимного доверия и тем самым уменьшает К.С. Связь между измеренным количеством контактов в социальной сети, количеством групп и индуцированным К.С. нетривиальна и опосредована множеством переменных.

Так, картографированные Л. Уорнером 22 000 групп в городке "Янки-сити" с населением в 17 000 невозможно интерпретировать без дополнительной информации.

Эмпирические исследования в странах Восточной Европы часто используют двусмысленные или архаичные индикаторы принадлежности (членство в коммунистических партиях), неадаптированные к культуре шкалы модернизма и протестантской этики, двусмысленные измерения К.С., специфического для секторов общественного производства. Не учитываются поколенный эффект и экономические условия (транспортные коммуникации, телефонизация, наличие сектора частных услуг).

Хотя К.С. создается и поддерживается в межличностных и межгрупповых отношениях, его не следует путать со сплоченностью и солидарностью.

Последняя может создаваться как позитивным отношением к внешнему социальному окружению, когда членам других групп приписываются положительные качества (большой радиус доверия, по Ф. Фукуяма), так и негативной, когда внешние группы воспринимаются враждебно (большой радиус недоверия). Во втором случае общественная этика оправдывает аморальное поведение по отношению к другим ради блага своих (двойную мораль), и совокупный социальный капитал уменьшается.

В частности, действия политических организаций часто направлены на достижение желаемых целей (солидарности) за счет эскалации враждебности к представителям других общностей. Особого внимания заслуживают серьезные социальные аномалии - усиление социального неравенства и практик социального исключения при определенных распределениях К.С.

В целом К.С. является привлекательным и креативным объяснительным понятием, однако соответствующая теория негомогенна и внутренне противоречива, ее определения свойственны, предсказания и объяснения тавтологичны, совокупные индексы К.С. недостаточно валидны, конструкты плохо измеряемы, а рекомендации для социальных лидеров и политиков невнятны.

С.В. Сивуха