Масанг

масанг (тибет. ma-bsas), в тибетской мифологии существа, совмещающие функции духов-предков и горного бога. Представляются антропоморфными (старуха в бирюзовой шапке; герой, вооружённый луком — в чехле из тигровой шкуры и стрелами — в колчане из леопардовой; всадник-богатырь в серебряном, медном и железном вооружении, в плаще из птичьих перьев) и зооантропоморфными (быкоголовый человек, сын коровы и человека).

Возможно, «семь братьев М.» и «девять братьев М.» олицетворяют первоначальные человеческие существа в Тибете; с этими группами связываются представления о появлении разнообразного оружия. М. входит в свиту горного бога Одегунгьел в качестве духа-предка.

М., как горный бог, — божество мужчин и почитается теми, кто хочет приобрести большую физическую силу, его местом обитания считается пик Масанг — гора на границе Сиккима, Бутана и Тибета.В тибетском буддизме М. входит в свиту буддийского «защитника религии» Доршешугдана, М. — один из его эпитетов. Существует миф о том, как М. в облике старухи пытался остановить буддийского проповедника Падмасамбхаву на его пути в Тибет (VII в.).

Группа «семь братьев М.» считается легендарными предками иерархов буддийской школы Сакья.В эпосе и фольклоре М. — быкоголовое существо, сын коровы и человека, «Пегий бычок», который попадает к лха и помогает им в войне с демонами, убивая демона в облике чёрного яка; в награду на земле появляется царь, божество — правитель. В фольклоре М., спасаясь от демоницы, бросает вверх пять ячменных зёрен, дарованных лха, появляется железная цепь, но демоница бросает ядро, оно разрывает М. на семь частей, которые становятся Большой Медведицей.

В этом качестве данный персонаж (как Басанг) вошёл в мифологию монгольских народов (см. Долон Эбуген). В бурятской мифологии М. (Паханг) — первый человек.

Маря Маря, Марша, в латышской мифологии богиня — охранительница коров. К ней обращаются с просьбой о молоке, сыре, телятах, земле. «Большую М. коров» умоляют вырастить коров.

Иногда М. совпадает с мифологизированным образом девы Марии; её день отмечается четырежды в году: зимой — святки, весной — день «капустной» Марии, когда сажают капусту, летом — 15 августа, осенью — 8 сентября. Мотивы, связанные с М., отражают двуприродность этого персонажа: ср. обычные обращения к ней типа: «Милая М. скота, мать Иисуса Христа, упаси от колдунов и ведьм!».

Генетически в образе М. вскрывается более поздний слой (дева Мария) и более ранний, сопоставимый со славянскими представлениями о Маре, Марене и т. п. М. нередко контаминируется с Лайме, матерью Лайме.

Литература :
Biezais H., Die Hauptgöttinnen der alten Letten, Uppsala, 1955.

Маруты маруты (древнеинд. Marút), в ведийской и индуистской мифологии божества бури, ветра, грома и молнии (в «Ригведе» к ним обращено 33 гимна).

М. составляют целую группу божеств, их трижды семь, трижды шестьдесят (или всего семь: Ваювега, Ваюбала, Ваюга, Ваюмандала, Ваюджвала, Ваюретас и Ваючакра, разные виды ветров). Среди них нет старших и младших, они одинаковы, как близнецы, единодушны. М. — братья.

Их отец — Рудра, отчего они называются иногда рудрами или рудриями; их мать — Пришни (буквально — «пёстрая», обозначение коровы), они рождены коровой, доят вымя Пришни. Вместе с тем они сыновья Адити (РВ X 77, 2), родились из молнии (I 23, 12) или даже сами возникли из себя (I 168, 2).

М. изображаются прекрасными юношами, они огненны, могучи, на них сверкающие одежды; их оружие — золотые топоры, копья-молнии, луки и стрелы, дубинки, ножи; они мчатся на колесницах, запряжённых антилопами или лошадьми, по воздуху, по небу, через горы и деревья, от подземного царства до небесного. Тогда они ужасны, дики, полны гнева.

Когда М. мчатся, раскалываются скалы и горы, гнутся деревья, сотрясаются крепости, ревёт небо, земля дрожит от страха, делается темно. М. изливают дождь (иногда фигурально: пот, жир, мёд, молоко), подымают шум, вызывают гром и молнии, ветер, образуют туманы, заставляют течь водные потоки, громко поют (ср. связь их с певцами).

У М. просят лечебных средств, дождя, богатств, скота, славы, освобождения, а также пощады от убийства. Толпа М. обычно сопровождает Индру, особенно на битву. М. — воины, но непосредственного участия в убийстве демонов не принимают, хотя и помогают Индре (VIII 7, 23—24).

Они искусны в колдовстве, творят чудеса. М. сравнивают с солнцем, огнём, молнией, ветром, небом, водными потоками, горой, птицами, лебедями, соколом, антилопой, быком, буйволом, телятами, лошадьми, детьми, днями и т. п.

Кроме связей с Рудрой и Индрой, М. входят в микромотивы с Парджаньей, Ваю, Сомой, Тритой, Вишну, Ушанасом, Парушни и др. В мифах М. играют вспомогательную роль (ср. эпизоды, связанные с битвами Индры против Вритры, Валы, Раваны и др.).

Иногда М. покидают Индру в бою или даже вступают с ним в конфликт. Так, на основании «Ригведы» (I 170), «Тайттирия-брахманы» (II 7, 11, 1), «Катха-упанишады» (I 139, 13) восстанавливается следующий сюжет: певец-риши Агастья посвятил жертву М., но она была присвоена Индрой; М. возмутились и выступили против Индры; вмешательство Агастьи привело к примирению сторон.

В «Рамаяне» Индра разбивает молнией нерождённого сына Дити на 49 кусков и превращает их в М. (сходный сюжет известен и в пуранах). Объяснения имени М. различны.

Одни исходят из сочетания *mar-ut- / vat-, «веющий с моря», другие сопоставляют М. с италийским богом Марсом: лат. Mārs, Mart-, Māvort-, оскск. Māmert (Marut- из *Māvrt-) и со славянскими мифологическими существами типа Ma(r)murienda и др., третьи — с древнеинд. márуа, «юноша», и т. п.

Литература :
Dumézil G., L’héritage indo-euгорéеn à Rome, P., 1949, p. 62;
его же, Vishu et les Maruts à travers réforme zoroastrienné, «Journal Asiatique», 1953, 241.

Марту

Марту (шумер., аккад. Амурру; «аморей», букв. «западный»), Иль-Амуррим (аккад., «бог амореев»), шумеро-аккадское имя бога амореев-кочевников (живших в степях Северной Месопотамии), очевидно соответствующего аморейскому Элу (см. Илу).

По месопотамским представлениям, М. — громовержец, насылающий бурю, кочевник, варвар. Согласно аккадскому мифологическому канону, его супруга — Белет-Цери.

Известен шумерский миф старовавилонского периода (не позднее XVII в. до н. э.) о том, как М. женился на дочери Нумушды — верховного бога города Казаллу (в Северной Месопотамии). Согласно мифу, на пиру богов в Казаллу имеющий жену получает две порции мяса, имеющий и сына — три порции.

Из молодых богов, не имеющих жён, только М. получает две порции. Он воспринимает это как указание на то, что он должен жениться. М. идёт в храм Нумушды и в праздник выполняет все чёрные работы (видимо, у аморейских кочевников существовал обычай работы за невесту).

Закончив, он собирается купить его дочь за серебро и лазурит. Боги отговаривают её от замужества, характеризуя М. как дикого варвара.

Но дочь Нумушды решает выйти за М. Миф является этиологическим и объясняет появление западносемитских племён в Двуречье и их ассимиляцию там; в определённой мере его возникновение связано также со стремлением оправдать включение М. в вавилонский пантеон. Существенно, что миф возник и записан в период, когда контакты с амореями в месопотамском обществе были ещё повседневными, и не является поздним осмыслением давних событий. Супругой М. считалась также Ашрату (см. Асират).