АССМАН (Assmann) Уго – бразильский теолог, философ и социолог. Один из лидеров “теологии освобождения”. Основные работы: “Теология и практика освобождения” (1976), “Практическая теология освобождения” (1975) и др.
Придерживается (нео)марксистской ориентации, излагаемой им в терминах критической теории Франкфуртской школы. Марксизм понимается А. при этом как теория социального развития, которой не обладает христианство и которую оно может и должно использовать. Считается лидером социологического направления в “теологии освобождения”. Нередко его относят и к представителям “философии освобождения”. Эволюционизировал от католицизма к протестантизму.
Профессор Института теологии образования и Катехизического пастырского института в Сан-Паулу. В последнее время жил в Коста-Рике. Социальную теорию строит вокруг оппозиции зависимость – освобождение.
Основные задачи “теологии освобождения”, по А., заключаются: 1) в восстановлении истинного смысла христианства на основе Ветхого Завета, что предполагает трактовку спасения как освобождения, 2) в наполнении христианских терминов социально-политическим содержанием, соответствующим современной практике (праксису). Последнее предполагает историчность теологии, так как: “Не существует теологии вечных истин.
Каждая теология исторична по необходимости в том смысле, что она имеет социальную почву и поэтому вполне определенное идеологическое основание”. Теология “делается” в каждый конкретный момент времени и в каждом данном наборе социокультурных обстоятельств.
Она не есть простая интерпретация, а всегда ориентирована на преобразование мира, которое “занимает центральное место в заботах теолога, который сумел сознательно принять временной характер своего “делания теологии”.
Условием такого преобразования является критика идеологических репрезентаций социальной действительности, а следовательно прежде всего того языка, в котором это описание действительности дано. Критика языков описания есть условие расширения горизонтов видения реальности, внутри которого происходит организация тех или иных социальных практик. Позиция бескомпромисного критика – это по сути позиция всегда преследуемого пророка, так как эта критика осуществляется в эсхатологической перспективе самореализации человека, понимаемой как его освобождение и спасение в единении с Богом (в этом смысле А. определял свою позицию как “пророческую теологию”).
При этом сами освобождение и спасение должны быть поняты процессуально-исторически как постоянное переопределение “нашей ситуации”. В любой же “нашей ситуации” постоянно присутствует сам Иисус Христос, в силу чего история есть “христонацеленная” история, что равнозначно истории “спасения”, в которой человек призван делать самого себя ответственным за то, что с ним происходит, а следовательно и за историю в целом. Таким образом, текстом, подлежащим прочтению, является прежде всего сама эта ситуация, а не Библия.
Ситуативная же реальность есть одновременно латиноамериканский и политический феномен.
В первом своем измерении она вписана в общую периферийную, но и а-центричную контекстуальность “третьего мира”, в котором революция “является одновременно антиимпериалистической и антитехнократической”. Как прежде всего политический феномен она описывается максимой, утверждающей способность человека “делать самого себя ответственным за историю”. “Христианин – это человек перманентной революции, который никогда не успокаивается определенностью настоящего.
Он живет постоянно неудовлетворенным…” Следовательно, собственно человеческим качеством выступает способность человека быть существом деятельностным (действующим), что, согласно А., одновременно (по определению) означает быть человеком религиозным. Сосредоточенность на социальной проблематике деблокирует религиозное сознание, позволяя реализовать основные задачи, которые формулирует перед собой “теология освобождения”: 1) переопределить субъекта теологии, которым должен выступать не отдельный индивид, а политически активная группа, 2) изменить ориентацию теологии с созерцания на активную практику, 3) пересмотреть “инструментарий” теологической рефлексии с целью придания современного звучания Слову Божьему, что требует свободы в толковании Библии, признания права обращаться к “запретным” темам – классовой борьбе, например, 4) выработать стратегию действий, соответствующую современной латиноамериканской ситуации. Все это позволит снять извечную оппозицию церковь – мир. Ориентация на решение социальных проблем превращает религиозного человека-деятеля в “человека перманентной революции, который никогда не успокаивается определенностью настоящего”. Подлинный христианин в этой перспективе всегда “живет постоянно неудовлетворенным”, устремляясь по пути, указанному Христом.
В.Л. Абушенко