Бальзак – Есенин
Студент психотипа Бальзак рассказывает о своих отношениях с приятелем психотипа Есенин:
У нас с соседом очень много общего в характерах, мы оба любим валяться на кроватях и мечтать, только мечты – о разном. Полное понимание у нас и по поводу распорядка дня; можно сказать, что наш общий девиз – “никакого порядка”. С нами живет еще один человек (его психотип Робеспьер).
Бывает, что он нас пытается ввести в разумный, с его точки зрения, образ жизни. Тогда мы с Есениным объединяемся, и каждый возражает по своему: я логически, а Есенин – эмоционально. Если он чего-то не понимает, мне не составляет труда ему это объяснить.
Но есть в нас и отличия. В любом вопросе я люблю дойти до сути проблемы, бываю педантичным, а он хорошо предчувствует события, не обращая внимания на мелочи. Поэтому бывает так, что мы не совсем понимаем друг друга.
В этом рассказе замечательно не только взаимопонимание по 1-й функции (“солидарность” по части лени и беспорядка!), но и различное ощущение мира по той же самой функции. Бальзак “копает вглубь”, ищет рациональное зерно проблемы; Есенин улавливает образ, намек, общую картину. При этом оба находят возможность поддерживать слабые функции друг друга.
Мы уже много раз подчеркивали, что характер отношений сильно зависит от дистанции общения. Вот пример отношений тех же психотипов Бальзак – Есенин в супружеской жизни.
Муж у меня психотипа Бальзак. Сверхпунктуальный, иногда даже зануда. Зато работает очень много, если есть настроение и необходимость, и умеет это делать. Когда серьезен, кажется чем-то недовольным, сердитым. “Распугал” всех моих подруг. Одна (Джек) говорит: “Когда вижу Э., становится стыдно. Человек работает, а мы тут болтаем всякую ерунду, нет – чтобы делом заняться. Да и мешаем ему, к тому же”.
Основная проблема наших взаимоотношений и основной источник ссор – его и моя “бесчувственность” в некоторых вещах. Он считает, что проявить внимание к человеку означает, в первую очередь, – сделать что-то для него. При этом неважно, с каким видом и с какими словами. И требует того же от других. Поэтому, если он меня попросил что-то сделать, а я забыла (так как посчитала это не очень важным – да, надо помыть бутылки, пришить пуговицу, проверить текст на наличие ошибок, но это можно и потом), и он мне не напомнил, то потом начинается: “Тебе плевать на мои просьбы, и на меня тоже”; меня такие тирады просто выводят из себя. И я, хоть и виновата, обижаюсь еще сильнее: кидаться такими словами из-за непришитой пуговицы? Или это уже последняя капля? И чем же я ему так досадила? И т. д. Он, в свою очередь, меня не понимает: из-за чего я распыляюсь и уже в слезах? Он же это так просто сказал, для вящей убедительности. Вовсе он так не думает. Это я хочу поссориться.
Недавний характерный эпизод. Заходим мы в аптеку. Я подаю рецепт, его мне возвращают – не хватает какой-то печати. Я в возмущении: медсестра, давая мне рецепт, сказала, что больше ничего не надо. Спешу поделиться своими чувствами с мужем. Жду в ответ нечто вроде: “Да, медсестра, конечно, все перепутала, но ты не расстраивайся – сейчас дойдем до поликлиники и поставим печать”. И слышу: “Вот, я тебе всегда говорил, что надо быть внимательнее, надо было спросить, уточнить…” Никакие мои доводы не помогают: сама виновата, и все тут. Причем, чувствуя мое внутреннее неприятие вообще правильных, но абсолютно ненужных и даже вредных в этой ситуации слов, он еще и усугубляет положение, развивая дальше свою мысль, не обращая внимания на мои просьбы: “Хватит уже, давай не будем об этом”. В результате я в истерике, он рассержен и обижен: вроде бы безобидная, спокойная беседа, а я словно ищу повод для ссоры. Где он не прав? Разве это плохо, когда тебе лишний раз напомнят о том, что надо внимательнее относиться ко всему, особенно если дело касается тебя лично? Мои доводы, что для наставлений надо выбирать время, да и вообще для любых слов – и время, и форму, – воспринимаются негативно: мол, если он будет задумываться над каждой фразой – как и когда ее говорить, – то потеряет массу времени, сил, разве что не сойдет с ума, во всяком случае, будет близок к этому. Я, в свою очередь, чуть ли не в ярости: а как я нахожу время на все это? А что будет, если я начну говорить все подряд, без всякой внутренней цензуры? Он мне: “Говори. Зачем копить в себе злость? Лучше все выплеснуть сразу и забыть”. То, что есть вещи, которые забыть очень трудно, почти невозможно, он понять не, хочет. Или не может. Слова для него – это так, практически незначащие вещи. Не говоря уже о тоне, выражении лица и др. Для меня, увы, это чуть ли не основной источник информации об отношении людей. Причем важно все: и что, и как, и когда.
Если он не сделал что-то по моей просьбе, мне очень легко это простить. Могу не заметить и не испытать даже легкой досады. В последнее время, правда, возникает желание мстительно заметить: вот как, а сам? Причем это исключительно из мести за его слишком частые прошлые замечания по поводу моего невнимательного и наплевательского отношения к нему лично. Но если я это замечу даже в шутливой форме, он будет переживать, как будто допустил серьезный промах и действительно виноват передо мной.
В этом печальном рассказе очень характерно проявление функций 2-го канала супругов. Каждый уверен, что в любых ситуациях подходит только его способ действия: Есенин считает самым главным эмоциональное участие, Бальзак – деловую помощь. Поскольку, к тому же, 2-я функция каждого из них давит на КНС партнера, супруги часто ссорятся. К сожалению, в близких отношениях трудно избежать давления сильных функций на КНС, если такая возможность изначально заложена в структурах психотипов.
(С) Екатерина Филатова “Искусство понимать себя и окружающих”